DCB и VAS — одно и то же? Разбираем ключевые отличия и взаимосвязь

DCB и VAS — одно и то же? Разбираем ключевые отличия и взаимосвязь

DCB (Direct Carrier Billing) и VAS (Value Added Services) взаимодополняют друг друга в экосистеме мобильных услуг, но это не одно и то же. Новичкам в сфере телекоммуникаций эти термины могут показаться схожими, ведь оба связаны с мобильными операторами и цифровым контентом. В этой статье простыми словами объясняются понятия DCB и VAS, сравниваются их цели, функции и роль в экосистеме. Также мы рассмотрим, как они работают вместе на примере подписочных моделей и операторского биллинга, и приведем практические примеры того, как VAS-продукт может использовать DCB для оплаты.

Что такое DCB (Direct Carrier Billing)

DCB (Direct Carrier Billing) — это метод прямого операторского биллинга, при котором стоимость покупки списывается со счета мобильного телефона пользователя, минуя банковские карты и счета. Проще говоря, человек оплачивает товар или услугу, добавляя ее сумму к своему телефонному счету. Такой платеж появляется либо в ежемесячном счете за связь (для контрактных абонентов), либо сразу вычитается из баланса телефона (для предоплаченных номеров).

Ключевые особенности DCB:

  • Простота и доступность. Пользователю не нужно вводить данные карты или устанавливать дополнительные приложения – достаточно одного-двух кликов, чтобы подтвердить платёж через мобильный счет. DCB особенно удобен для пользователей, у которых нет банковской карты, поскольку оплачивать покупки можно напрямую с баланса телефона.
  • Мгновенная оплата. Списание происходит мгновенно через оператора связи, без участия банковской инфраструктуры. За счет этого процесс оплаты упрощается и ускоряется – нужная сумма списывается с телефона практически мгновенно.
  • Безопасность. Поскольку не требуется вводить конфиденциальные банковские данные в интернете, риск мошенничества снижается. Оператор связи выступает доверенным посредником, что повышает уверенность пользователей в таком способе оплаты
  • Поддержка подписок. Direct Carrier Billing поддерживает как разовые платежи, так и регулярные (рекуррентные) списания за подписки. Например, DCB может работать в режиме подписки, когда пользователь регулярно оплачивает с мобильного счета определенную сумму за доступ к услуге. Это особенно важно для подписочных моделей – регулярных сервисов, где автоматическое списание через оператора упрощает жизнь и пользователю, и поставщику услуги.

DCB сегодня широко применяется для оплаты цифрового контента и сервисов. Многие магазины приложений, игры, стриминговые платформы и другие онлайн-сервисы предлагают оплату через счет телефона. Это отличный способ охватить аудиторию, у которой нет кредитных карт, и повысить конверсию платежей за счет удобства. Так, DCB стал удобным и безопасным способом для пользователей оплативать мобильные VAS (дополнительные сервисы) напрямую со счета телефона, без традиционных методов оплаты

Что такое VAS (Value Added Services)

VAS (Value Added Services) – это дополнительные услуги с добавленной ценностью, которые предоставляются сверх базовых телеком-сервисов (таких как голосовая связь или доступ в интернет). Иными словами, VAS охватывает любые сервисы, которые оператор связи или партнер предлагает помимо основной услуги подключения, чтобы дать абоненту больше пользы и удобства

Простыми словами: если базовые услуги оператора – это звонки, SMS и мобильный интернет, то VAS – все, что идёт «сверху» и делает пользование связью интереснее или комфортнее. Цели VAS – обогатить опыт пользователя и одновременно принести дополнительный доход оператору за счет платного контента или сервисов.

Примеры популярных VAS:

  • Развлекательные контент-сервисы: мелодии вместо гудков (RBT), мобильные игры, музыка, видео и стриминговые платформы. За небольшую абонентскую плату пользователь получает доступ к контенту на своем телефоне.
  • Информационные подписки: рассылки с новостями, гороскопами, погодой, советами или обучающим контентом по SMS/мессенджеру. Пользователь подписывается на услугу и регулярно получает обновления за определенную плату.
  • Услуги, повышающие удобство связи: голосовая почта, переадресация вызова, детализация счета, «будильник» и другие сервисы, которые не являются частью базовой связи, но добавляют ценность (часто такие сервисы в телеком-индустрии тоже относят к VAS).
  • Современные digital-сервисы: облачные хранилища для абонентов, родительский контроль, элементы «умного дома» через оператора, мобильное TV и другие инновации. Эти новые VAS помогают операторам увеличивать ARPU (средний доход с пользователя) и удерживать клиентов за счет уникальных предложений.

Важно понимать, что VAS — это в первую очередь содержание и функции, которые получает пользователь, а не способ оплаты. Пользователь обычно осознает, за что платит (за музыку, игру, подписку на рассылку и т.д.), но технически реализация оплаты может быть разной. И вот здесь на сцену выходит DCB как один из основных способов монетизации VAS.

Ключевые отличия DCB и VAS

Несмотря на тесную связь, DCB и VAS преследуют разные цели и занимают разное место в экосистеме мобильных услуг:

  • Роль в экосистеме. VAS – это продукт или услуга, которую потребляет абонент (контент, сервис, дополнительная функция). DCB – это платежный механизм, инструмент для взимания платы за тот самый продукт или услугу. VAS находится на стороне пользовательского опыта и ценности, тогда как DCB – на стороне инфраструктуры оплаты.
  • Цель и назначение. Цель VAS – предоставить дополнительную ценность пользователю и заработать на этом (увеличить лояльность и доход оператора). Цель DCB – упростить процесс платежа, сделав его максимально доступным и удобным, тем самым стимулировать больше покупок. Проще говоря, VAS отвечает на вопрос «Что получит пользователь?», а DCB – «Как пользователь заплатит?».
  • Кто предоставляет. VAS-сервисы могут предоставляться как самим оператором, так и внешними партнерами–контент-провайдерами (например, медиасервисы, игровые компании, сервисы подписки сотрудничают с операторами). DCB же предоставляется оператором связи (иногда через посредников-агрегаторов) как опция оплаты. То есть VAS-продукт может принадлежать стороннему разработчику, но чтобы подключить оплату через телефон, он интегрируется с операторским биллингом (DCB).
  • Финансовый аспект. VAS генерирует доход за счет оплаты за контент или сервис (обычно небольшие суммы, но массово). DCB обеспечивает поступление этого дохода удобным способом: оператор собирает плату с абонента и затем делится ей с провайдером контента (после вычета комиссии). Без DCB оплата VAS легла бы на другие методы (SMS-платежи, банковские карты), которые могут быть менее удобны или доступны.

Таким образом, путаница между терминами возникает оттого, что они часто упоминаются рядом. Например, в отчётах о мобильном рынке можно увидеть фразу «рост рынка мобильных VAS и услуг DCB». Но важно помнить: VAS — это сами услуги и контент, а DCB — способ, как за них платят. Эти понятия не заменяют, а дополняют друг друга.

Взаимосвязь: как DCB и VAS работают вместе

DCB и VAS не противопоставляются, а часто работают в связке, усиливая ценность друг друга. Direct Carrier Billing и Value-Added Services на практике являются комплементарными компонентами единой цифровой стратегии: интеграция DCB упрощает платежи и расширяет охват аудитории, а VAS улучшает пользовательский опыт за счёт персонализированного, локально релевантного контента Вместе они создают мощную основу для роста цифровых сервисов и вовлечения клиентов.

Рассмотрим на простом примере. Допустим, мобильный оператор запускает для своих абонентов новый VAS-продукт – например, еженедельную подписку на эксклюзивный видео-контент. С точки зрения абонента, это ценная дополнительная услуга: каждый неделю он получает новые видео. С технической стороны, подключение происходит через SMS или приложение, а оплата реализована с помощью DCB. Пользователь соглашается на подписку, и затем каждую неделю с его мобильного счета автоматически списывается плата за продление доступа (как мы помним, DCB поддерживает рекуррентные платежи). В результате абонент без усилий пользуется сервисом, не вводя никаких банковских данных, а оператор и контент-провайдер получают свой доход.

Другой пример: сторонняя цифровая платформа (скажем, игровой портал или образовательный сервис) хочет привлечь пользователей мобильного интернета. Они могут заключить соглашение с операторами, чтобы их сервис предлагался в каталоге VAS-услуг оператора. Тогда пользователи смогут активировать подписку на этот сервис, и плата также будет взиматься через DCB — прямым списанием с баланса телефона. Такой симбиоз выгоден всем: пользователь быстро подключается к полезному сервису, провайдер контента (VAS) получает доступ к широкой базе мобильных клиентов, а оператор зарабатывает комиссию и повышает ценность своей экосистемы услуг.

Важно отметить, что DCB расширяет доступность VAS. В регионах, где у многих абонентов нет кредитных карт или развитого интернет-банкинга, возможность оплачивать цифровые сервисы просто с телефона открывает двери к новым услугам. Не случайно DCB называют фактором повышения финансовой доступности: он позволяет миллионам людей пользоваться цифровыми сервисами, оплачивая их через того же мобильного оператора. Без интересного контента (VAS) технология DCB была бы не так востребована, а без простого платежа через DCB многим VAS-сервисам было бы сложнее набрать большую аудиторию.

Заключение: кому и когда важно различие между DCB и VAS

Понимание разницы между DCB и VAS особенно важно для тех, кто профессионально связан с мобильными сервисами и цифровым контентом. Владельцам контент-платформ и разработчикам сервисов необходимо чётко разграничивать эти понятия, чтобы эффективно сотрудничать с мобильными операторами. Зная, что VAS – это про ценность для пользователя, а DCB – про способ оплаты, легче планировать бизнес-модели: например, вы можете сконцентрироваться на качестве контента, доверив монетизацию через DCB партнеру-оператору.

Новичкам в индустрии мобильных услуг понимание терминов поможет ориентироваться в диалогах и документации. Когда оператор предлагает «подключить ваш сервис как VAS с биллингом через DCB», будет ясно, о чем идет речь: ваш сервис включат в линейку дополнительных услуг, а платить пользователи будут через счет телефона. Не разобравшись в терминах, легко допустить недопонимание или упустить выгодную возможность интеграции.

В целом, различие между DCB и VAS важно понимать всем, кто работает на стыке технологий и контента. DCB — это инструмент, который делает оплату незаметной и бесшовной для пользователя, а VAS — то самое наполнение, ради которого пользователь готов платить. Зная различия и взаимосвязь этих концепций, вы сможете лучше выстраивать стратегии продуктов и сотрудничества. В моменты, когда вы разрабатываете новый подписочный сервис или планируете монетизацию мобильного приложения, понимание DCB vs VAS поможет принять правильные решения: какой контент предложить, как его упаковать как VAS, и каким образом обеспечить максимально удобную оплату через оператора.

Итак, DCB и VAS — не одно и то же, но работают бок о бок. Новичкам это понимание позволит быстрее освоиться в сфере мобильных подписок, а бизнесу – эффективнее использовать операторский биллинг для роста цифровых сервисов. Каждый термин важен на своем месте: VAS создаёт ценность, DCB помогает эту ценность монетизировать. Используя оба инструмента грамотно, можно добиться успеха на рынке мобильного контента и услуг.

Поделиться
Поделиться в facebook
Поделиться в linkedin
Поделиться в telegram
Поделиться в whatsapp

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

История Марии

 CFO 

Можешь рассказать, где ты была в момент начала войны?

24 февраля, около 6 утра, меня разбудил звонок телефона. Звонил сын моего мужа, который проживает в Киеве. «Началось… Нас бомбят», -сказал он.  Я спросонья  не поверила, что это может быть правдой! Никто не верил, пока мы не услышали взрывы рядом с нами. Бомбили Васильковский военный аэродром и военные части в Белой Церкви. Мы живем в сельской местности между этими городами. Над крышами наших домов часто пролетали крылатые ракеты.

Были слышны свист и гул, а потом неприятный запах горелого ракетного топлива. До сих пор вижу перед глазами тот момент, когда над нашей крышей пронеслась ракета и минуты через две, возможно меньше, произошел взрыв. Такое зарево я видела только в кино — словно огненный гриб после ядерного взрыва. Ракета попала в нефтебазу в с. Калиновка, в километрах 15-ти от нас. Я даже не могу себе представить, что пережили люди, находившиеся рядом с этим местом. Потом последовала оккупация половины Киевской области. Мои родственники прожили под оккупацией два месяца — без света, связи, в постоянном страхе за свою жизнь.

Оккупанты находились в получасе езды на автомобиле от нас. Но мы всей семьей все-таки решили остаться в Украине! Дома! Подготовили погреб для укрытия на случай бомбардировок и молились. Верили в то, что скоро все закончится.

В первые дни полномасштабного вторжения были ли прилеты в твой поселок? 

Нет. В первые дни полномасштабного вторжения над нашей местностью постоянно летали самолеты, причем ночью. Было страшно. Моя младшая дочь при звуке летящего самолета закрывала уши, громко кричала и плакала. Только спустя несколько месяцев мы узнали, что это были русские Ил-76, которые планировали высадку десанта в нашем районе. Огромное спасибо нашим защитникам за то, что они не допустили этого.

После деоккупации Киевской области стало немного легче. Страх перерос в злость и ненависть. 

Какая обстановка в твоем поселке сейчас?

Сейчас в нашей местности спокойно, за исключением тех особых дней, когда русские запускают по нам по 100 ракет.

Их сбивают над нашими головами, поэтому стараемся сидеть в укрытии в это время.

По всей Украине сейчас сильные перебои с электричеством, но мы уже привыкли к этому. Для бесперебойной работы используем аккумуляторы, стираем и пылесосим по графику. Лучше сидеть без света, чем рисковать попасть под атаку русских.

Остаемся дома, в Украине. Молимся. Донатим на армию. Верим в победу. Все буде Україна!

История Насти:

 Business Development Manager / PR 

Ты верила в то, что война могла начаться?

Хотелось бы сказать: «Ничего не предвещало беды…», но на самом деле тревожных звоночков было очень много. Стянутая к границам армия, новостные рекомендации о том, как собрать тревожный чемоданчик, а также другие нагнетания со стороны СМИ… 

Но я не хотела верить в это, каждый раз думала: «Да не может быть, какая война в 21 веке». И эта мысль иногда по сей день приходит мне в голову. Но реальность подтвердила: «Может».

Откуда ты родом?

Я родом из небольшого города на берегу теплого Азовского моря — Бердянска. Переехала учиться в Запорожье, осталась там жить и там познакомилась с Драконами. По стечению обстоятельств вернулась в родной город и начала обустраивать свою квартиру, строить планы на будущее. Последние полтора года до войны я провела в Бердянске.

Для меня февраль всегда насыщенный месяц. Этот год не стал исключением. Только отгремели новогодние праздники, активная подготовка компании к конференции в Дубаи, уроки вождения, планирование отпуска на начало марта и исполнение заветной мечты (экзамен PADI и международный сертификат дайвера).

 Все разбилось в одно утро.

Можешь рассказать, о событиях которые происходили 24-го числа?

День 23 февраля был длинным, с кучей задач и планов. Помню, что по окончании рабочего дня я еще долго крутила в руках подаренную на день рождения профессиональную маску для подводного плавания, потом зачем-то затеяла стирку и села учить правила проезда на перекрестках 😂.

Уснула около 3 часов ночи, а примерно в 5 утра проснулась от … тогда я не понимала, от чего.

Громкий взрыв, какой-то хлопок, а следом за звуком — волна.

Что ты чувствовала в тот момент?

Я никогда раньше не ощущала такого: как будто изнутри все органы резко сжались и подступили к горлу, на мгновение стало тяжело дышать, а потом резко упали обратно. Я соскочила с кровати и поймала телевизор, который пошатнувшись, чуть не упал с комода.

Полное непонимание, что происходит.

СМС маме: «Слышала? — Да. Что же это? — Не знаю».

Я побежала в ванную, чтобы умыться холодной водой, потом тупо смотрела на струю и пыталась собрать мысли — меня отвлек звук.

Сообщение от друга: «Настя, началась война, включи телевизор».

Я попала как раз на трансляцию новостей с фразой «мною было принято решение…». Нет, так не бывает, так не может быть. Я отрицала реальность, пыталась лечь спать, думая, что все пройдет. Но потом случился еще один взрыв.

Уже знакомые сообщили мне, что это взрывы, нас бомбят. Весь день 24 февраля прошел в попытках работать, чтобы увести куда-то свои мысли. Новости мешали, отвлекали и вызывали внутренний конфликт. Но отключить их было невозможно. Казалось, что нужно быть в курсе каждой секунды.

Первые дни можно охарактеризовать двумя словами: страх и непонимание. При первых воздушных тревогах мы все организованно спустились с соседями в подвал. Я думала, что все будет происходить  как в фильмах: сирена, пролетели самолеты, что-то где-то взорвалось, на утро мы выйдем на улицу, увидим разрушения, но все закончится. Но все оказалось не так. Все было совсем не так.

Пряталась в подвале от ракет и продолжала работать

А потом начался следующий этап — оккупация. Войска вошли в город 27 февраля. Всюду были танки, вооруженные солдаты, тяжелая военная техника с надписью «Z». Я переехала к маме, потому что оставаться одной в квартире было очень страшно. Под окнами моей квартиры стояли танки и ракетные установки. Наш город стал плацдармом для обстрела Мариуполя (расстояние между городами около 80 км).

Было больно видеть всю эту технику и оккупантов  на улицах моего города. Они среди бела дня похищали людей и паковали их в автозаки, стреляли, угрожали оружием. Пропал газ, было очень холодно без отопления и возможности приготовить еду. Напряжение в сети было очень нестабильным, так что включить обогреватель или кондиционер возможности толком не было. Потом пропала связь. Первый раз на несколько дней, а потом на 10 дней. Пропала связь — это не плохой коннект, это вообще НИКАКОЙ. Нет интернета, телевидения, радио, и не работает ни один мобильный оператор.

 Мы были отрезаны от мира. Люди собирались в парках, договариваясь со знакомыми о импровизированных точках сбора (но нужно было аккуратно, потому что большое скопление людей могло рассматриваться как угроза и приводить к арестам). Купить что-то в магазинах было очень сложно. Уже 24-25-го в банкоматах закончилась наличка, из-за перебоев со связью терминалы тоже не работали. Бензина на заправках не было, а перекупщики просили около $250 за канистру.

В те дни через наш город началась эвакуация людей из Мариуполя. Мы все становились лакмусовой бумагой, слушая эти истории. Люди старались помочь переселенцам чем могли: едой, жильем, одеждой.

Почему ты оставалась в Бердянске?

1 апреля, как только появилась связь, со мной связалась Ксения и сообщила, что есть возможность уехать. Признаюсь, я не хотела уезжать и всячески отказывалась. Была дикая стадия отрицания. Моя семья здесь, это мой дом, мой город. Почему эти захватчики могут ходить по моим улицам, а я нет? 

Команда настояла, и я согласилась ехать. Была только одна мысль: мне надо продолжать работать и как-то помогать близким. Сборы были быстрые: небольшой чемодан и переноска с котом (без него никуда).

Расскажи, как ты выезжала из Бердянска?

Дорога не была легкой. 17 рашистских блокпостов, осмотр на каждом: документы, просмотр фото и смс, личные вещи, косметичка, нижнее белье, коврик кота…. Дурацкие вопросы. Всюду техника: установки Град, танки, ракетные установки прямо в огородах людей. Под г. Орехов попали под обстрел, ехали прижав голову к коленям и со включенной на всю мощность музыкой (спасибо нашему водителю, создавал атмосферу как мог).

Помогаю нашим ребятам

Так я добралась в Запорожье, и тут и осталась. Было много споров, в том числе с моей командой, по поводу того, чтобы я ехала дальше. Город прифронтовой, часто прилеты. Но я осталась и по-прежнему не жалею. Тут началась новая страница моей жизни: новый дом, новые задачи.

Пока была возможность, закупали и отправляли жизненно необходимые лекарства в родной Бердянск (в основном инсулин и L-тироксин, гормон щитовидной железы). Ездили за людьми в уже оккупированный Энергодар. Затем было знакомство с моими невероятными НГУ-котиками, бригадой артиллерии, благодаря которым я стала военным волонтером.

Что в этот момент было самым сложным для тебя?

Самым сложным для меня было позволить себе жить и чувствовать свои эмоции. В какой-то момент я поняла, что подавляю их. Было стыдно ныть или жаловаться на какие-то свои проблемы, потому что «кому-то хуже — сейчас вообще не до этого и т.д.» Сложно было принять очень горькую истину: «Война — это тоже форма жизни». И нужно уметь в ней жить свою.

Искать ежедневные радости в простых вещах, работать, влюбляться и расставаться, пить кофе по утрам и делать ноготочки. Да, между взрывами ракет,  под вой сирен и после похорон близких людей,  бывает очень трудно. 

Тебе бывает страшно? 

Конечно бывает, иногда одолевает леденящий страх и паника, и подступает ком в горле. Иногда просыпается маленький капризный ребенок, который топает ножками и ревет «так быть не должно, не хочу-не буду». И еще бывает страшно, когда возникает мысль, что лучше уже не будет. Но это только моменты, очень важные для проживания и осознания ситуации.
По-другому уже не будет, это точно. А самое лучшее впереди!

Как говорит один из моих друзей, который сейчас служит: «Пока мы живы, нет проблем — только временные неудобства». И мы их преодолеем. Спасибо нашим военным и в первую очередь моим любимым «подопечным» за то, что они борются за нашу свободу и жизни. Спасибо моей работе и партнерам, которые часто поднимают настроение и помогают погрузиться в другой удивительный мир аффилиэйт-маркетинга. И, конечно же, нашей невероятной команде, а точнее даже семье Драконов. 

💜 И всем-всем за поддержку и сопереживание.

История Оли:

Designer

Можеш розповісти, як ти дізналася про початок війни?

120-тисячні війська на наших кордонах хоч і нагнітали атмосферу, проте я до останнього не вірила в те, що 24 лютого прокинусь о 5 ранку від маминих слів «почалась війна».

 

Звідки ти родом?

Я із Запоріжжя, що близько до східних кордонів, тож хвилювалася, що місто опиниться під окупацією.

2 дні наважувалася покинути дім, а потім пошуки бензину, готівки, прокладання маршруту, 2 години на пакування всього життя в машину, 2 доби на добратися до прихистку в Кам’янець-Подільському.

Вже пройшов рік повномасштабного вторгнення, як ти себе почуваєш зараз?

Чесно, хоч життя увесь цей рік сповнене страху, спустошеності й невизначеності — я не буду нити, бо 👇

Моє місто — стоїть.

Люди — дають відсіч.

Україна — в серці.

       

Нова реальність

История Ксении:

CEO

Можешь рассказать, где ты была в момент начала войны?

Я, наверное, начну с предыстории  о том, как я оказалась в Буче 24 февраля. Всю свою жизнь я жила в Запорожье, но за год до войны у меня появился страх, что боевые действия начнутся именно в моем городе, потому что он находится близко к Донецку, к линии фронта. Я приняла решение переехать ближе к столице и продала свою недвижимость в Запорожье, чтобы приобрести квартиры в Ирпене (кто у нас горе инвестор – Я).

Жили мы семьей в соседнем с Ирпенем городе — Буча. Ирпень и Буча — это маленькая Европа в пригороде Киева, где на улице в основном ты встречаешь молодых родителей, гуляющих с детьми и собаками.

 

23 февраля ко мне в Бучу приехали мои коллеги из разных уголков страны, чтобы вместе вылететь 24-го числа из Борисполя в Дубай на AW конференцию. Чемоданы с нарядами и промкой были собраны, но чувство, что мы никуда не полетим не покидало меня последнюю неделю. Параллельно с этим у меня был собран «тревожный чемоданчик» в случае, если война начнется и потребуется срочная эвакуация.

Утром 24-го февраля мы проснулись от звуков взрывов, доносящихся из соседнего Гостомеля и шума истребителей, пролетающих над нашими домами на низкой высоте. Но мы не паниковали, ведь были готовы к этому.

Самое главное правило – покинуть место происшествия немедленно, уехать как минимум на 50 километров от опасной зоны. И это решение спасло нам жизнь, так как уже на следующий день, 25-го числа, Буча была оккупирована, и, как известно, там произошли ужасные события. 

К сожалению, многие жители Бучи не рискнули уехать в первый день, они рассчитывали, что все быстро закончится и лучше переждать в подземных парковках или подвалах.

Наши соседи

Какими были твои действия?

Мы быстро собрали необходимые вещи и выехали в сторону западной Украины. Помню, как паковала теплые одеяла, потому что на улице был мороз, и мы не знали где нам придется ночевать. Увидев огромную пробку на Житомирской трассе нам пришлось строить маршрут через села, чтобы объехать затор и найти заправку, так как бензина нигде не было.

Первую ночь мы вынуждены были провести в машине, и ранее упакованные одеяла оказались незаменимыми.

Никогда не забуду то чувство, когда впервые увидела колонну танков, движущуюся нам навстречу в одном из сел. Мы ехали одни на проселочной дороге и мое сердце сжалось от неизвестности, чьи это танки и что может произойти. 

Но проезжая мимо колонны, мы поняли, что это наша армия. Ребята радостно помахали нам, их лица были полны уверенности в нашей победе. 

С трудом мы нашли дом в селе на западной Украине, куда и заехали чтобы обдумать наши дальнейшие действия.

Как ты выехала из страны?

Оставаться на территории Украины было небезопасно, и я была ответственна не только за своего ребенка, но и за мою коллегу Софию, которая по стечению обстоятельств оказалась с нами в тот день в Буче. Поэтому мы приняли решение, что девочки должны покинуть страну. Для мужчин выезд был закрыт в первый же день, поэтому нам пришлось выезжать самим. Границы были перегружены, машины стояли в очереди по несколько суток. Нам пришлось пройти пешком через границу, что мы и сделали.

Было крайне трудно расставаться с мужем и родными, которые, по той или иной причине, не могли или не захотели покинуть Украину.

Однако, благодаря друзьям из нашей индустрии, мы смогли найти наиболее удобные пункты пропуска и маршруты через Молдову и Румынию. Мы чувствовали поддержку со всех стран мира: на каждой границе нас встретили волонтеры, готовые помочь беженцам с организацией трансфера, жилья и питания.

 

И, наконец, мы добрались до Черногории, которая стала для нас вторым домом.

Как продолжала функционировать компания?

В связи с началом войны многие сотрудники нашей компании, большинство из которых были из Украины, были вынуждены покинуть свои дома. Кто-то уехал заграницу, кто-то уехал в более безопасное место внутри страны. Но несмотря ни на что, все продолжали работать на полную мощность.

На конференции в Дубай нас подменили наши коллеги из других стран, наш коллектив работал слаженно, и мы быстро адаптировались к текущей ситуации.

За этот год наша компания выросла колоссально, и теперь нам уже ничего не страшно — мы готовы справиться с любой ситуацией.

Как думаешь, что было бы, если бы ты не уехала вовремя из Бучи?

Мне страшно представить, что могло бы произойти. Все мы читали эти страшные истории в СМИ, я слышала их от своих знакомых, кто не успел уехать из Бучи. Моя свекровь пережила оккупацию в Ирпене, сидя с соседями в подвале дома под артиллерийскими обстрелами. Стекла в квартире были выбиты, спали при -7, готовили еду на костре, а воду брали в ближайшем колодце в парке. Связи с ними не было, мы до последнего не знали, живы ли они. 

Первый раз я приехала домой через месяц после освобождения города.

Я увидела разрушенный город, могилы во дворе, очень сложно передать эти эмоции…

В наш дом было несколько прилетов, нужно было срочно отстраивать здание, иначе бы более ста семей осталось без жилья. 

Но украинцы очень сильная нация, к концу лета уже половина города была отстроена, причем за деньги самих жителей и донаты. Война продолжается, а мы продолжаем отстраивать наши дома и судьбы.

Где ты сейчас живешь и посещаешь ли Украину?

Живу с дочкой в Черногории, огромное спасибо этой стране и ее гостеприимным жителям. Спустя год мы живем с двумя чемоданами вещей, вся наша жизнь осталась в Украине. Каждые два месяца я уезжаю в Украину на 3-4 недели чтобы провести время со своим мужем и родными. Для меня каждая поездка — это мини-отпуск, гастро-тур, незабываемые эмоции.

Кто бы мог подумать, что когда-то я буду брать отпуск чтобы поехать из солнечного туристического города Бар в Черногории, чтобы посетить свой дом в Украине 

Я очень скучаю по Украине и надеюсь скоро вернуться домой.

История Максима

Business consultant

Можешь рассказать, событиях которые происходили 24-го числа?

24 февраля я был в Буче. Это был день, когда наши девочки должны были вылететь на конференцию в Дубай. Вечером 23 мы хорошенько посидели, так как собралась часть команды.

Мы старались держаться вместе

Конечно, в СМИ последние дни много об этом говорили и мы, сидя на кухне, тоже делали ставки, обсуждали и, в принципе, теоретически были готовы, хотя и надеялись на лучшее.

Ты был морально готов к таким событиям?

В целом, я готовился к эвакуации, машина была заправлена, вещи более-менее собраны и, главное, я посмотрел прекрасное видео интервью со спецназовцем с позывным «Пилигрим», в котором он детально рассказал, по часам, что и как будет в случае нападения на крупный город, и даже в качестве примера привел Ирпень и сказал, в каком направлении нужно ехать. Но главное, что он сказал, что как бы вы не готовились к непредвиденным обстоятельствам, вы окажетесь не готовы. Примерно так и получилось.

Вы остались в городе или решили выехать?

Из Бучи мы выехали только после обеда 24 февраля, компанией на 2 машинах. Навстречу нам ехали наши танки, на них сидели улыбающиеся, счастливые воины, в тот момент я подумал, как просто начинаются войны.

Где ты живешь сейчас?

После долгих скитаний мы осели в селе на западе Украины. 

А ведь были мысли остаться в Буче – пересидеть. Слава Богу и нашим девочкам – я не остался в Буче. С того момента прошел год, но 24 февраля я поминутно запомнил на всю жизнь.

История Светы:

SMM/PR

Можешь рассказать, событиях которые происходили 24-го числа?

Вечером 23 февраля, моя родственница вместе со своим ребенком прибыли в Киев, чтобы провести ночь у меня, перед тем как отправиться в Чехию на следующее утро. 

Мы слышали слухи о войне, но тогда никто не мог предсказать, что война постучиться в двери уже завтра.

Ночью я не могла уснуть. Я работала журналистом, и среди моих коллег распространялась информация о возможном нападении, хотя точной даты не было.

Все эти разговоры вызвали у меня беспокойство, стресс и кошмары.

Я включила прямую трансляцию выступления Путина, когда он начал говорить об угрозе наступления и денацификации Украины. Я связалась со своим другом-журналистом, чтобы обсудить это заявление и мы оба смеялись над его громкими заявлениями.

Закрыв ноутбук, я посмотрела на часы и поняла, что уже почти утро. Я должна была хотя бы немного отдохнуть, ведь завтра у меня был важный день — нужно было сдать на монтаж свое расследование для YouTube-канала «Засланці».

Я ложусь в кровать в надежде уснуть и чувствую, как стены трясутся. Почему-то первое, о чем я подумала, это то, что это точно не авария или взрыв в какой-то из квартир. Только одна мысль в тот момент крутилась в голове — началась война.

Дом, рядом с которым я жила.

Второй взрыв через несколько минут еще сильнее усилил мои догадки, поэтому я первым делом позвонила своему руководителю Олегу, чтобы узнать, что происходит. В ответ я услышала: Началась война.

Что ты чувствовала в этот момент?

Первые минуты мне казалось, что я сплю. Я была в полном шоке, и в голове крутились сотни вопросов. Что делать? Каким образом защитить себя и своих близких? Какие последствия будет иметь эта война?

Но самое страшное в тот момент было то, что моя мама и сестра были в это время у самой границы с Россией, их разделяло всего 20 километров.

Я помню, как с дрожащими руками звонила маме. К счастью, она сразу ответила, но на фоне я слышала плач сестры и серию взрывов, что еще больше вводило меня в панику. Первое, что сказала, было: «Собирайте самое необходимое и едьте в сторону Польши, не ждите, пока они придут в село».

Мама хотела приехать забрать меня в Киеве, но я понимала, что ехать через город небезопасно. Могли подорвать мосты, взорвать дамбу или что-то еще хуже. Поэтому я приняла решение, что выберусь из Киева сама.

 

Потом возникла еще одна задача — нужно было организовать выезд из Киева для своих родственников.

Тарифы в тот день на такси были космическими. Мы нашли таксиста, который согласился их отвезти только до Львова за 20 тысяч гривен. В тот момент я не знала, как будут дальше развиваться события, поэтому мы переговорили с Мариной и решили, что она будет ехать.

Ты тогда осталась в Киеве одна?

Я осталась в Киеве вместе с моей подругой Настей. Мы старались держаться вместе, нам так было спокойнее. Вокруг царила паника, толпы людей, очереди в банкоматах, в магазинах все куда-то бегут, и на фоне — взрывы. Мне казалось, будто я снимаюсь в каком-то апокалиптическом фильме.

Какими были твои действия дальше, ты осталась в Киеве или уехала?

Я решила переждать одну ночь в Киеве, а рано утром выехать в сторону границы. Подругу я потащила с собой. С выездом нам помог мой руководитель Олег, за что я ему безгранично благодарна, а возле границы нас уже забрала моя мама, и мы поехали в сторону Польши.

Тогда на границе были большие очереди, были ли трудности у тебя с выездом?

Что творилось тогда на границе — это уже совсем отдельная история. Дошло даже до того, что пришлось собой перекрывать дорогу, чтобы другие умники не обгоняли всех и придерживались очереди.

Как 24-тое изменило твою жизнь?

С того дня началась новая жизнь. Я больше не смогла работать журналистом, так как проект закрылся, а возвращаться  в новости не хотелось. Я начала заниматься волонтерской работой, донатить на ВСУ и полностью погрузилась в маркетинг.

История Даши:

Account Manager 

Можешь рассказать, событиях которые происходили 24-го числа?

24 февраля я проснулась в 6 утра от звонка моей сестры. На тот момент я была в Киеве, и моя сестра тоже, но мы живем отдельно. Она позвонила и сказала, что слышит взрывы и что рядом стреляют. Я совсем такого не ожидала и, честно говоря, была немного в шоке.

Что ты чувствовала в тот момент?

Мне было страшно за нее и за всю мою семью. Я очень переживала и меня трясло, но моя сестра сказала: «Только маме не звони, чтобы она не переживала». Но скоро она сама мне позвонила. И я не знала, что мне делать, потому что раньше некоторые знакомые меня предупреждали, что лучше снять наличные и собрать тревожную сумку, но я не верила что может быть что-то настолько масштабное и страшное.

Киев сейчас

Я сама из Краматорска, Донецкой области, и похожие события уже были в моей жизни. В 2014 году возле нашего дома во двор упал снаряд, и после этого мы собрались всей семьей и уехали. В этот раз я была в растерянности и была одна. Но в итоге  мы созвонились с моей подругой, и она сказала, что она с семьей едет за город, и я еду с ними.

Я собрала рюкзак, и только этот рюкзак с небольшим количеством вещей был со мной на протяжении 3 месяцев.

Где ты живешь сейчас? И какие у тебя планы?

Сейчас я в Киеве, но планирую уехать на какое-то время заграницу, потому что, честно, я устала от отключений света, комендантского часа и обстрелов. Мне хочется побыть в спокойном, тихом месте, где все нормально.

 Но я верю, что у всех нас будет все хорошо, я верю в нашу победу и в Украину.

💙💛

Україна понад усе!

История Андрея:

Team Lead Web Developers

Можешь рассказать, событиях которые происходили 24-го числа?

О наступлении мы подозревали (особенно после 22 февраля, хотя разговоры об этом велись даже за месяц до этого), но все равно была надежда, что это игра на публику.

24 февраля с самого утра я привычно открыл новости около 6 утра и увидел информацию о том, что началось наступление на Киев, а почти сразу после этого услышал ракетные взрывы вдали.

Какими были твои действия?

В первую очередь убедился что это не шутки, затем взялся заклеивать окна скотчем. 

Мы собрали некоторые вещи и на следующий день решили выехать за пределы столицы, чтобы не попасть в окружение. Фактически, первый месяц мы сидели в деревне недалеко от столицы, практически без интернета, параллельно вводя нового коллегу в работу. Затем несколько раз я возвращался в столицу, чтобы перенести некоторые вещи и освободить старую квартиру, но просидел в деревне до осени. 

Где ты живешь сейчас? 

Сейчас я вернулся в столицу, готовлюсь физически и морально к возможной мобилизации, параллельно разрабатывая новый функционал проекта.

История Софии:

Head of Media Acquisition

Можешь рассказать, событиях которые происходили 24-го числа?

Утро 24-го началось с ракет.

6:00 — я проснулась от звуков взрывов, еще не понимая, ЧТО на самом деле происходит.

В этот день мы собирались командой лететь в AE на конференцию AW Dubai. Поэтому за день я приехала в Бучу к Ксюше (нашей СЕО), чтобы 24-го вечером уже вылететь из Борисполя.

6:03 — мне хватило около трех минут, чтобы понять, что происходит. Я пошла будить всех со словами «Война».

Это слово впоследствии навсегда отпечаталось на всех нас.

Какое решение вы приняли тогда? 

Около 13-14 часов мы решили уехать из города. На дороге была огромная пробка, казалось, что мы никогда не уедем. Я заметила, что люди вокруг тоже собирают свои вещи и уезжают. Жаль, что не все решили пойти тем же путем.

Пролетевший между новых красивых домов Бучи истребитель-самолет вызвал паралич.

Это больше фото-сарказм. Я нашла старую куртку у хозяина дома, так как у меня не было нормальной на ту погоду. Я взяла топор и надела очки за 4 тыс. грн, которые купила для дубайского солнца. Это была шутка над собой.

В переписках в телефоне: война, нападение, ракеты… Я пытаюсь держать связь с родителями, которые находятся на востоке Украины. Тогда мы еще не знали, что там происходит. Никто ничего не знал.

Весь вечер и всю ночь мы ехали. Нас было две машины. Я ехала в первой, и мы прокладывали путь. Нам пришлось объезжать большие скопления пробок, часто по селам, и ориентироваться на карту наших военных складов, которую нашли в интернете. Мы не могли рисковать, проезжая близко к ним, тем более у нас был ребенок.

Бензина нигде не было. Мы двигались в сторону Румынии. У нас были разные мысли: может, проехать границу? Может, остаться в более безопасном месте? Хотя тогда никто не знал, где теперь безопасно.

Где вы остановились на первое время?

Первый день на новом месте, продолжаю работать

После почти суток в дороге мы, наконец, приехали в Черновцы. Нам повезло, удалось снять дом, чтобы решить, что делать дальше. К нам в последствии приехали и другие наши коллеги.

Где-то под вечер 25-го февраля, сидя в этом чужом доме, смотря новости и держа в руках телефон, пришло понимание, что ничего уже не будет как раньше.

Это осознание до сих пор со мной.

Где ты живешь сейчас?

Сейчас я нахожусь в Великобритании, в Лондоне. Когда-то я бы сказала это с гордостью, а сейчас с грустью. Но этот город помогает сосредоточиться. В нем есть особый вайб: все здесь заняты саморазвитием и сосредоточены на результате. А ведь это именно то, что нам нужно. Поэтому мы продолжаем двигаться вперед. Потому что мы из Украины.